Рано утром я пошёл в местный храм. Он восстановлен правителем провинции: столбы крепки, цветные стропила блестят, каменные ступени ведут высоко; раннее солнце сверкало на красной ограде. Всеблагость божества на самом конце всех путей, у самого края света, - вот так бывает в нашей стране, и сколь это высоко!
Перед храмом стоит старинный каменный фонарь. На железных дверцах значится: «Принесён в дар Идзуми Сабуро* в третий год Бундзи** ». Как-то удивительно, что ныне видишь своими глазами образ, выплывший из глубины пяти веков. Он был мужествен, справедлив, верный вассал и добрый сын. До сей поры к его славному имени нет равнодушных. Сказано: «Поистине, человеку надлежит прилегать "Пути*** " и блюсти справедливость, и имя последует за ним».
( *Примечания )
Перед храмом стоит старинный каменный фонарь. На железных дверцах значится: «Принесён в дар Идзуми Сабуро* в третий год Бундзи** ». Как-то удивительно, что ныне видишь своими глазами образ, выплывший из глубины пяти веков. Он был мужествен, справедлив, верный вассал и добрый сын. До сей поры к его славному имени нет равнодушных. Сказано: «Поистине, человеку надлежит прилегать "Пути*** " и блюсти справедливость, и имя последует за ним».
( *Примечания )